Преданность науке

Среди имён, составивших славу казанской медицинской школы, трое великих неврологов – создателей научных направлений и школ, профессоров, заведующих кафедрами: В.М. Бехтерев, Л.О. Даркшевич, Я.Ю. Попелянский. В ноябре этого года Якову Юрьевичу исполнилось бы сто лет.

В Казань!

В 1967 году очень пожилого, восьмидесяти шести лет, профессора Л.И. Оморокова на кафедре нервных болезней Казанского мединститута сменил молодой, энергичный, неутомимый профессор из Новокузнецка Яков Попелянский.

Марина Подольская, доцент КГМА, к. м. н.: «Ученик академика Н.В. Коновалова, питомец классической московской неврологической школы, он привёз с собой в Казань совершенно новое разработанное им направление в научной и практической неврологии, непривычное для неврологического стандарта тех лет, – остеохондроз позвоночника, которое с конца пятидесятых годов развивал и внедрял на своей кафедре в Новокузнецке. Лишь самые прозорливые и клинически опытные учёные страны тогда поддержали сибирского революционера. Казань тоже встретила новшество по-разному, не подозревая, что буквально через десять лет не останется сомнений в истинности нового направления, что остеохондроз позвоночника станет для невропатологов привычным и почти самым частым диагнозом, будут проводиться сложнейшие исследования, защищаться десятки диссертаций, публиковаться монографии и руководства, появится наука вертеброневрология, и впереди всего этого потока событий будет Казань».

Энвер Богданов, главный внештатный специалист – невролог МЗ РФ по Приволжскому федеральному округу, заведующий кафедрой неврологии и реабилитации КГМУ, заслуженный врач РТ, профессор, д. м. н.: «У Якова Юрьевича была невероятная работоспособность, он ни дня не проводил без строчки, без книги. И было особое отношение к ученикам, поэтому у него их было очень много. Его метод работы воспроизвести трудно, он требует огромной самоотдачи. Все ученики на каком-то этапе приходили к нему домой и сидели вместе с ним за письменным столом часами – он вот так мог им дарить своё время. Этого никто не делал тогда, сейчас – тем более. Он считал учеников частью себя, своего взгляда на мир, на специальность. В этом тесном общении была не только работа над текстом, над каждым предложением, главное – Яков Юрьевич показывал, что такое интеллект врача и исследователя».

Фарит Хабиров, главный врач Республиканского клинического неврологического центра, заведующий кафедрой неврологии и мануальной терапии КГМА, профессор, д. м. н.: «Мы познакомились благодаря его сыну Александру Попелянскому, с которым одновременно в 1967 году поступили на первый курс лечебного факультета КГМИ, оказались в одной группе и очень подружились. В общежитии на ул. Пионерской тогда жила и семья профессора Попелянского, только что избранного заведующим кафедрой. И я со своими деревенскими замашками попал в эту очень добродушную, интеллигентную советскую профессорскую семью. Это очень многое открыло мне в понимании жизни. Я ведь тогда даже не знал, что такое симфония. Своим становлением как врача, учёного, человека я, прежде всего, обязан этой семье».

Трудные годы

Яков Попелянский родился в ноябре 1917 года в местечке Самгородок под Винницей в семье еврейского коммерсанта. В августе 1919 года во время очередного погрома на глазах детей и жены бандиты убили главу семьи Иегуду. Полуторагодовалого Яшу от бандитских штыков укрыла собой няня, украинка из села. Яков Юрьевич говорил потом: «Меня, иудея, в роковую минуту спасла православная женщина – то был спустивший на меня свои длани образ великой России».

Четыре года мальчик учился в еврейской начальной религиозной школе хедер и говорил только на идише. К счастью, в селе рядом с местечком открыли семилетнюю украинскую школу, и всех учеников перевели туда. Скоро он без ошибок писал по-украински. В 1930 году Яшу Попелянского как сына нэпманши не допустили в пятый класс. Он ходил к школе и под открытым окном класса записывал за учителем. Через месяц тот пожалел мальчика и пустил на уроки.

В августе 1931 года вдову Марию Попелянскую, мать шестерых детей, раскулачили, лишили права работать, выгнали из дома на улицу. Старшие дети разъехались, нашли работу. Яшу мама перевезла в Винницу. В седьмой класс он пришёл уже в русскую Первую образцовую винницкую школу имени Льва Толстого.

Марина Подольская: «Учёбу в этой школе он вспоминал как самые счастливые годы. Забитого украинскими мальчишками и почти слепого подростка с любовью и лаской встретили учителя, ребята из интеллигентных семей. Здесь сформировались его интеллект, понятия нравственности и чести. Ночи напролёт он читал русских классиков, стал отличником, корреспондентом, а потом и редактором винницких молодёжных газет и радио, писал на безупречном литературном русском языке. После десятого класса в августе 1935 года Яков Попелянский поехал поступать в Москву в Литературный институт имени Максима Горького. Но документы в приёмной комиссии не взяли: Горький болел, его соратники были отстранены от работы. Юноша решил поступать в Первый Московский медицинский институт, и хотя специально не готовился, сдал экзамены на отлично».

В 1940 году после окончания мединститута Якова Попелянского на год призвали – как тогда полагалось – рядовым в армию, в стрелковый полк, с которым он и начал свой путь на войне.

Энвер Богданов: «Он вообще считал себя атеистом, хотя и не воинствующим, но был случай, когда, попав в окружение, наши части спешно отступали. И тогда, попав под бомбежку, он рассказывал, что «прямым текстом обратился к богу».

Но армии требовались медики, и молодого врача направили в авиацию, в истребительный 233-й, потом в 834-й бомбардировочный авиационные полки. Капитан медслужбы Яков Попелянский прошёл на передовой всю войну от Москвы до Берлина, оттуда – до Дальнего Востока, Дайрена. Награждён орденом Красной Звезды и медалями. Был ранен, но легко, падал с самолётом, но удачно приземлился. В полку его уважали и любили. «На фронте я наконец почувствовал себя равноправным человеком в своей стране, узнал по-настоящему и полюбил её народ», – писал Яков Юрьевич в дневнике. С трудом после Победы, демобилизовавшись из армии, капитан Попелянский в 1947 году стал аспирантом Научно-исследовательского института неврологии Академии медицинских наук СССР в Москве, где была сосредоточена элита советской неврологии.

Путь в науке

Незадолго до окончания аспирантуры в планы начинающего учёного вмешалась большая политика. Один из его учителей – Н.А. Бернштейн – попал в число неугодных власти, потерял работу, был лишён Сталинской премии. Единственным, кто на общем собрании института вступился за опального профессора, был Я.Ю. Попелянский, что не прошло для него даром. По окончании аспирантуры его полгода продержали без работы, потом отправили на полставки ассистента на кафедру психиатрии в Кишинёв. Так что на защиту своей диссертации по теме паркинсонизма в 1950 году в институт неврологии он приехал фактически из ссылки.

Когда Попелянскому разрешили вернуться в Москву, он начал исследовать проблемы шейно-грудных и пояснично-крестцовых радикулитов, связывая их с патологией позвоночника. Эти наблюдения способствовали обоснованию системы взглядов об остеохондрозе в СССР, которые к 1963 году (к этому времени Я.Ю. Попелянский уже заведовал кафедрой Новокузнецкого ГИДУВа) вылились в докторскую диссертацию, а в 1966 году издательством «Медицина» издаётся его монография «Шейный остеохондроз».

Марина Подольская: «От своего учителя профессора Л.Г. Членова в институте неврологии Яков Юрьевич знал о зарубежной публикации по вытяжению поясничного отдела позвоночника на специальном столе. В СССР таких не было. Дело решил случай. Острая поясничная боль развилась у директора Кузнецкого металлургического комбината Б.Н. Жеребина – человека, стоявшего недостижимо выше местного обкома партии: комбинат производил оружейную сталь. Я.Ю. Попелянский удачно помог и после нескольких лечебных блокад сказал, что хорошо бы провести вытяжение позвоночника на специальном столе, но такие есть только за границей. Директор попросил чертёж. Через несколько дней ему, первому в стране, Яков Юрьевич со свитой учеников растягивал поясничный отдел позвоночника на новеньком, только что сделанном на заводе и первом в СССР столе. Лечение оказалось очень удачным. После статей Попелянского и его учеников такие столы появились в больницах и санаториях СССР».

В Новокузнецке, а затем в Казани профессором Попелянским была создана школа вертеброневрологии, разработаны теоретические, методологические и практические основы новой медицинской дисциплины, родившейся на стыке неврологии и ортопедии, разработаны научные методы реабилитации и техники мануальной терапии.

Счастье клинического анализа

Фарит Хабиров: «Благодаря ему в Казани начался неврологический бум: за ним потянулись его ученики из Сибири, приехал Виктор Веселовский – целеустремлённый начинающий учёный. Я тогда начал заниматься наукой в студенческом кружке под их общим руководством. При клинических разборах Яков Юрьевич был неповторим. Современный доктор при диагностике предпочитает доверять дополнительным методам исследования – МРТ, КТ, электромиографии, допплерографии. Яков Юрьевич с помощью чисто аналитического мышления как будто видел скрытый от нас мозг, спинной мозг, представлял, что там происходит».

Марина Подольская: «Медицинская Казань принимала сибиряка по-разному. Одних он раздражал всезнайством и бескомпромиссностью. Другие влюбились в его юмор, острый ум, в непрерывные допоздна осмотры больных, в интеллектуальные атаки, в бурлящую смесь классицизма в неврологии и смелого опровержения ложных истин. В его честность. В знаменитом профессорском кабинете Даркшевича в старой клинике в обсуждениях и спорах на глазах учеников появлялись догадки, а порою доказательства новых открытий. Чтобы проверить себя, профессор из старой клиники мчался к коллегам, в анатомический театр, и обязательно в библиотеку. Сияющий, через несколько дней он появлялся с откопанной стопкой журнальных статей, исписанными его ремарками руководствами и вслух придумывал название нового синдрома или симптома. Американцы подсчитали, что в минувшем веке не было невролога, открывшего столько нового в клинике. Нет такого направления в науке об остеохондрозах, которое первым не изучил бы профессор Попелянский. Он прокладывал пути – остальные шли следом».

Сохранилось письмо 1979 года, написанное Яковом Юрьевичем своим ученикам и сотрудникам, которое сохранил Энвер Богданов. Оно как нельзя лучше отражает темперамент, характер и ценности учёного, а также вечную борьбу созидателя с косностью и энтропией окружающего мира.

Вертеброневрологическая школа

За четверть века заведования кафедрой в КГМИ Я.Ю. Попелянский создал казанскую вертеброневрологическую школу: 13 докторов наук и 38 кандидатов, заведующие кафедрами, доценты, директора клиник и вертеброневрологических центров.

Марина Подольская: «Фундаментальные руководства Я.Ю. Попелянского стали библией неврологов. Пятнадцать монографий! Двести восемьдесят новаторских работ по разным разделам неврологии. Итогом всей жизни профессора Якова Юрьевича Попелянского стало фундаментальное двухтомное руководство, не имеющее мировых аналогов по полноте и системности изложения, – «Ортопедическая неврология», которое было опубликовано в 1997 году».

Энвер Богданов: «Я.Ю. Попелянский был настолько притягателен для многих людей, что организационная деятельность осуществлялась как бы сама собой. У него было очень глубокое понимание потенциала людей, их интересов, поэтому то, что он поручал кому-то, обычно выполнялось блестяще. При этом он был одним из немногих заведующих кафедрами, которые не были членами КПСС. Это, как и его критический настрой, служило одной из причин напряжённых отношений с тогдашним руководством института».

Фарит Хабиров: «Я навсегда запомнил, как он изящно и остроумно отчитал нас, тогда младших научных сотрудников, которые, по его мнению, больше думали о женщинах, чем о науке. Он нас собрал и сказал: «Я вам даю на женщин в день максимум 30 минут. 25 минут на подготовку, и 5 минут на coitus grandiosus quantum satis* lege artis**. Остальное время вы должны заниматься наукой!»

* quantum satis – сколько нужно, вдоволь.

** lege artis – по всем правилам искусства.

Даже после прекращения заведования кафедрой (1987) Яков Юрьевич продолжал свою деятельность в Республиканском клиническом неврологическом центре в привычном уже ритме, уделяя внимание и больным, и преподаванию, и научной работе.

Фарит Хабиров: «Передовые научно-революционные идеи Я.Ю. Попелянского были внедрены нами в практическую неврологию. Описано более двадцати миофасциальных и компрессионно-невральных («капканных») синдромов при вертеброгеннной патологии. Были разработаны новейшие лечебно-диагностические методики ведения больных с различными вариантами болей в спине. К сожалению, в последнее время РКНЦ остался практически единственным учреждением в РТ, которое продолжает последовательно развивать инновационные направления в вертеброневрологии. Многие неврологические отделения медицинских учреждений были переориентированы по сосудистому профилю».

Казань – Сиэтл – Казань

К старости он стал чаще размышлять о природе антисемитизма и национализма – его богатая событиями жизнь в России и СССР дала материал для раздумий. Невролог и психиатр, Яков Юрьевич анализировал научную литературу, клинические признаки и пришёл к выводу, что устойчивый агрессивный национализм – это род органического психоза.

В восемьдесят три года Яков Юрьевич с женой Галиной Абрамовной, которая всю жизнь была его верной спутницей, помощницей и соратницей, решили переехать в США к детям.

Марина Подольская: «Когда они брели к вагону московского поезда, на перроне играл странный разношёрстный духовой оркестр. Яков Юрьевич помахал музыкантам рукой. До конца жизни он так и не узнал, что оркестр провожал не его, а переезжающего в Тулу лабуха – ресторанного музыканта. Письма из США приходили на больших разноцветных листах – бисерный почерк не менялся с годами. Размышления, наблюдения, шутки… Он перевёл на английский своё гигантское двухтомное руководство по остеохондрозу, написал массу статей в американскую прессу, стал любимцем и патриархом клуба русских интеллектуалов Сиэтла. Через год после смерти Я.Ю. Попелянского его классификация клинических проявлений остеохондроза позвоночника была принята американской ассоциацией врачей. То, над чем он трудился, за что сражался половину жизни, получал тумаки и инфаркты, стало всемирной прописной истиной. Обычное дело: гений всегда опережает время».

Фарит Хабиров: «Мы должны сохранить его память. В своё время Яков Юрьевич добился установки памятной доски своему великому предшественнику профессору Даркшевичу. Я мечтаю к столетию Якова Юрьевича установить памятную доску ему самому – в 6-й горбольнице или на здании старой клиники рядом с уже установленными мемориальными досками Л.О. Даркшевичу и Л.И. Оморокову».

«Дорогие сотрудники, товарищи! В последнее время резко снизилась творческая активность коллектива, вы меньше стали находиться у постели больного, а в педагогической работе вы примирились с существующим стандартом… О науке вы серьёзно думаете обычно лишь в связи с её обслуживающей вас ролью: в какой мере эта работа обеспечит диссертацию, положение и пр. С обидой и болью приходится вновь и вновь наблюдать, как упорно вы отворачиваетесь от светлого счастья клинического анализа как у постели больного, так и за письменным столом… я чувствую надрывы в ткани нашей дружбы и вынужден констатировать, что между учителем и учениками нарастает межа. Суетясь в обывательских хлопотах (подогреваемых нередко женой или мужем), становясь их рабами, вы (при всех благих намерениях) уступаете им секунды, минуты и часы жизни, украденные у науки. Поверьте, не надо делать шубу смыслом жизни: ваш покорный слуга был всю жизнь несказанно счастлив, хотя он и не обладал шубой. Перед вами – золотые россыпи многообещающей научной проблемы, мир исследований и творческих страстей, дающих ощущения, несравнимые с удовольствием стяжательства».

Использованы фото из архивов семьи Попелянских, Марины Подольской, Энвера Богданова

Также на HealthyNation.ru

К оглавлению

Все выпуски

Вы можете оформить подписку на журнал

Написать нам

Разместить рекламу

При использовании материалов сайта и журнала Healthy Nation, ссылка на источник обязательна.