Характер победителя

Эдуард Ситдыков открыл первое отделение урологии, создал курс, а затем кафедру урологии в КГМИ, разработал новую методику лечения рака мочевого пузыря, организовал общество урологов и построил свою клинику.

Смелость и ответственность

Основоположник казанской школы урологии Эдуард Ситдыков поражал всех своей неукротимой энергией, активностью и напором, которые базировались не только на природной склонности к смелым, а порой и рискованным решениям, но и на скрупулёзной дотошности профессионала, блестящей эрудиции и огромном опыте. Размеренное течение учёных советов нарушалось, когда, взъерошенный от возбуждения, слово брал профессор Ситдыков и высказывал свою точку зрения прямо в лицо, не стесняясь в определениях. Этих выступлений ждали. И ценили не только за зрелищность, но и за педантичную аргументированность каждого слова, готовность подкрепить его ссылкой на литературу или собственные данные. «Ситдыков в зале? Тогда начинаем!» – так почти всегда предварял открытие урологических форумов страны академик Н.А. Лопаткин, который возглавлял всесоюзный НИИ урологии.

Олег Лобкарёв, профессор кафедры урологии и нефрологии КГМА: «Говорят, что он был резким человеком. Нет! Просто он не терпел фальши! Он и хирургом был очень смелым».

Марат Аппаков, заведующий отделением урологии РКБ МЗ РТ: «Он был очень цельной личностью как в человеческом плане, так и в профессиональном. Активный, грамотный специалист, талантливый организатор. У него были просто золотые руки и великолепная интуиция в постановке диагноза».

Фиран Каландадзе, в прошлом – заместитель министра здравоохранения Аджарской Автономной Республики (Грузия): «При нашем знакомстве Эдуард Назипович заявил, что может простить молодым врачам ошибки и оказывать при этом полную поддержку, но не может прощать лжи. Было настоящим эстетическим удовольствием наблюдать, как он оперировал! Какая техника работы! Для него не существовало тупиковых ситуаций по ходу операций».

Марина Ситдыкова, дочь, заведующая кафедрой урологии КГМУ: «Были ситуации, когда ведущие урологи СССР и России просили его не заходить в операционную, когда они оперируют. Видимо, стеснялись…»

Эдуард Ситдыков окончил лечебный факультет Казанского государственного медицинского института в 1956 году и продолжил обучение в клинической ординатуре на кафедре факультетской хирургии КГМИ в клинике им. акад. Вишневского под руководством его учеников – профессоров С.М. Алексеева и И.Ф. Харитонова. В клинике уделяли больше внимания урологии, следуя традициям А.В. Вишневского, который даже читал, начиная с 1924 года, соответствующий курс. Эта специальность была близка начинающему хирургу ещё и потому, что его отец – доцент Назип Ситдыков – также был урологом и в 1953 году создал в Казанском ГИДУВе кафедру урологии.

«Трудно» – значит «возможно»

Соединяя в своей деятельности традиции клиники и семьи, молодой врач, который после ординатуры работал в хирургическом отделении Республиканской клинической больницы, сумел в 1960 году организовать в ней урологическое отделение, которое и возглавил.

Сагида Ахметова, доцент кафедры урологии КГМУ: «Урологическое отделение РКБ было тогда единственным в ТАССР. Работать было очень сложно, нагрузки были большими. Тогда же был организован курс урологии при кафедре факультетской хирургии КГМИ. Многим это крайне не нравилось. Эдуарду Назиповичу пришлось выдержать немало нападок».

Марат Аппаков: «На этих 50 койках было всё – детская урология, нефрология, онкология, урогинекология, андрология. Все трубочки и катетеры были получены от американцев в войну по ленд-лизу. Но мы делали всё: и пластику лоханки, и протезирование полового члена при импотенции, и искусственное влагалище, исправляли недержание мочи. Позже организовали даже пересадку почек и яичек. За последние 25 лет я не помню, чтобы мы кого-либо отправили на оперативное лечение в Москву или ещё куда-нибудь».

Олег Лобкарёв: «Нагрузки были колоссальные. В одну из таких ночей, после многих дежурств, пришлось оперировать пациента повторно. А операции шли по восемь, девять, десять часов. И после первого часа я потерял сознание. Очнулся у него в кабинете. Эдуард Назипович угостил меня коньяком и отправил домой. Сам он каждый вечер требовал доклада о состоянии каждого пациента, и если была необходимость, приезжал ночами, причём не делая из этого какого-то подвига. Приехал и приехал. Посмотрит пациентов, даст совет…»

Своим путём

Обоснованная Ситдыковым в кандидатской диссертации (1965 г., руководитель – профессор И.Ф. Харитонов) операция аденомэктомии с первичным глухим швом мочевого пузыря сохранила своё значение и сегодня. Её успешно выполняют сотни его учеников не только в Татарстане и России, но и в странах ближнего зарубежья, в Германии, Израиле, Пакистане, Ливане, Сирии и т.д.

Фиран Каландадзе: «Эдуард Назипович в те времена был элитарным урологом в СССР, его очень ценили как крупного учёного в Москве. Его метод наложения съёмных швов на ложе аденомы был прогрессивным и эффективным, и его освоили многие урологи в стране».

Его главное достижение, ставшее впоследствии основой докторской диссертации, – это одномоментное замещение поражённого тотальным и множественным раком мочевого пузыря изолированной кишечной петлёй. До него в таких ситуациях врачи опускали руки – медицина была бессильна. Существовавшие на тот момент операции были паллиативными, калечащими больных, сокращающими их жизнь. Казанский хирург начал удалять мочевой пузырь полностью, из участка кишки формировал новый, пришивал мочеточники. Эта методика, которую серьёзно развили его ученики, актуальна до сих пор.

Марат Аппаков: «Это сегодня специалисты ездят с мастер-классами по кишечной пластике, а в те времена никто не верил, что такое возможно. Профессор Б.П. Матвеев, главный онкоуролог страны, мне говорил: «Врёт твой Ситдыков! Как это можно из кишки сделать мочевой пузырь, чтобы больные мочились?» Я ему час с лишним объяснял, что иннервация идёт из брыжейки, поэтому искусственный мочевой пузырь может сокращаться, пусть не так хорошо, как естественный».

Сагида Ахметова: «У него был самый большой в СССР опыт лечения таких больных. Благодаря его методике резко повысилась их выживаемость. Мы наблюдали прооперированных по 10–15 лет и более. Эдуард Назипович в 1970 году создал и возглавил кафедру урологии КГМИ, был избран в состав правления и в состав призидиума Всероссийского и Всесоюзного обществ урологов, стал членом редакционного совета журналов «Урология» и «Нефрология», «Казанского медицинского журнала». Он – заслуженный врач РТ и РФ, заслуженный деятель науки РФ, академик АН Татарстана».

Марина Ситдыкова: «Я лично знала первого пациента, которому выполнялась эта операция. Обречённый по тогдашним представлениям больной, комбайнёр из Верхнего Услона, прожил затем 28 лет. В знак благодарности он изменил свою фамилию на фамилию доктора – Ситдыков. Уникальную методику приняли впоследствии на вооружение урологи всего мира».

В постоянном поиске

Профессор Ситдыков, не пропуская ни одной новинки в урологии и в медицине в целом, не уставал повторять своим ученикам, что «новое – это давно забытое старое». И если нужно было разобраться в какой-то проблеме, он, обладатель уникальной библиотеки, советовал старые книжки начала ХХ века. И оказывалось, что прежние руководства, проверенные временем, точнее, понятней и ближе к практике, чем многие новоизданные монографии.

Марина Ситдыкова: «Наша специальность интересна тем, что всё передовое и интересное в медицине начинается с урологии: цистоскопия, эндоскопия, использование роботов. И я видела в семье, насколько отец был увлечён, насколько доволен появлением новых операций, методов, оборудования».

Благодаря энтузиазму главного уролога ТАССР служба комплектовалась самым современным на то время медицинским оборудованием, позволяющим выполнять высокотехнологические лечебные и диагностические процедуры, такие как дистанционная нефроуретеролитотрипсия, термотерапия, соно- и допплерография, интервенционные ультразвуковые вмешательства, фотодинамическая диагностика рака мочевого пузыря и др.

Марат Аппаков: «Я был у него интерном, когда голландцы устанавливали аппаратуру – ангиограф с проявочной машиной, видеомагнитофоном – целое кино можно было снимать о наших операциях. Сегодня кардио- и сосудистые хирурги рассказывают, что они в Казани начинали ту или иную технологию, но это не совсем так – у нас всё это давно было. Помню, меня отрядили помогать иностранцам, я с ними провёл два месяца, выучил немецкий язык. Когда они уехали, выяснилось, что на этой машине умеем работать только я и Эдуард Назипович. И он просто не отпустил меня в район, где я должен был работать урологом, и в военкомат ездил – доказывал, что меня призывать нельзя. В итоге я проработал у него три года врачом и ещё семь лет – заведующим отделением».

Не в службу, а в дружбу

Проявив талант организатора на посту главного специалиста, Эдуард Ситдыков создал межрайонные урологические отделения в центральных районных больницах Зеленодольска, Нижнекамска, Набережных Челнов, Елабуги. Одновременно под его руководством на базе кафедры урологии КГМИ велась подготовка квалифицированных кадров для этих отделений, что благоприятно сказалось на развитии службы.

Об уровне её развития говорит тот факт, что в обыкновенной Апастовской больнице хирург проводил операцию по кишечной пластике мочевого пузыря. Но главное, периферийные подразделения осуществляли эффективное выявление заболеваний на ранней стадии, хотя в их арсенале не было таких диагностических возможностей, какие дают сегодня УЗИ и КТ.

По инициативе Эдуарда Назиповича в 1978 году началось строительство семиэтажного здания урологической клиники КГМИ, которое продолжалось почти шесть лет.

Марина Ситдыкова: «Урологических коек было мало – всего 50, больные лежали в коридоре. Он загорелся идеей построить урологическую клинику. Смог получить разрешение, нашёл, как теперь говорят, спонсоров из числа предприятий республики. По его предложениям был сделан проект, полностью соответствующий нормам СанПиН, с двухместными палатами, в каждом блоке – ванна и туалет. Такого тогда в Казани, да и во всём Поволжье просто не было. Сюда водили медицинские делегации, демонстрируя здравоохранение будущего. Получился мощный урологический центр на 160 коек».

Марат Аппаков: «Сидим как-то в кабинете с ординаторами. Вдруг заходит Эдуард Назипович и говорит: «Кирпич класть умеете?» А я был командиром стройотряда. «Умею!» – отвечаю. «Раствор привезли. Кирпичи есть. Рабочих нет». И мы с ним вдвоём почти весь пятый этаж положили. До обеда – в отделении, после обеда – на стройке. Зима, холодно, ветер! Но его ничто не останавливало».

По темпераменту главному урологу Татарстана под стать был, пожалуй, только его друг Николай Чугунов – главный врач обкомовской больницы, ныне РКБ-2. Они были похожи в том, как настойчиво, страстно пробивали, проталкивали свои идеи, не пасуя перед преградами, перед которыми многие опускали руки. И, конечно, именно пациенты «чугуновской» больницы, куда Ситдыкова постоянно приглашали на консилиумы и консультации, имели возможности решать свои проблемы благодаря быстро развивающейся казанской школе урологии.

Просто о сложном

Студенты всегда любили лекции профессора Ситдыкова. Он много рассказывал об интересных случаях из своей практики, проводил их разбор, а уже потом давал теорию.

Марат Аппаков: «Когда я студентом четвёртого курса пришёл на урологию, эта дисциплина мне понравилась своей конкретикой. А какие были яркие преподаватели, талантливые! Профессор Николаев, травматолог, и Эдуард Назипович. Неделю проучился, и мне так понравилось, что в итоге я решил пойти в урологию».

Олег Лобкарёв: «Он был человеком неординарным, самые сложные мысли умел облекать в очень ёмкие и простые фразы. И многое разрешал делать в первый год интернатуры. Я приехал мальчишкой, а сделал около 40 операций – это колоссальное количество для человека, только начинающего свой путь в урологии».

Фиран Каландадзе: «Мои два года в клинической ординатуре были самыми плодотворными и радостными в плане становления как квалифицированного специалиста, ежедневно находиться рядом и учиться у такого именитого уролога для молодого врача было и везением, и счастьем. Я был так старателен, что Эдуард Назипович обратил на меня внимание и стал всё чаще брать в ассистенты на операции, объясняя такие тонкости, которые я запомнил на всю жизнь, что здорово облегчило самостоятельную работу в Грузии».

Марина Ситдыкова: «Он был щедрым на знания, многое показывал сам, и никогда ему не было лень помочь кому-нибудь из молодёжи. Он разрешал оперировать, никого не притеснял. Во время операции, бывало, менялся местами, говорил: «Давайте, вы продолжите, а я посмотрю». Это тоже был своего рода зачёт или экзамен. Если я к нему обращалась с вопросом, он никогда не отвечал сразу, а шёл в свою библиотеку, за минуту находил нужную книгу и подавал мне: «Почитаешь, потом поговорим». Это идеальный, на мой взгляд, способ обучения. Был у него и шутливый метод наказания – если кто-то из врачей не отвечал на какой-то вопрос, он поручал подготовить к следующему рапорту сообщение на 10–15 минут по этому вопросу. И это тоже была школа».

Эстафета

Практически до последних своих дней академик Ситдыков продолжал педагогическую, научную и лечебную деятельность, подавал пример жизнелюбия, активной жизненной позиции и удивительно высокой работоспособности. Его оригинальные научные идеи определили пути дальнейшего развития и совершенствования урологической службы Казани и Татарстана, а также большого творческого коллектива урологической клиники КГМУ.

Ахмад Хуссейн, уролог (Ливан): «Я благодарен школе Эдуарда Назиповича. Любой его вопрос – это была целая тема, утренний рапорт – целая лекция. Его лекция – целая энциклопедия. Его операции – как ювелирные изделия. Эдуард Назипович был ангелом-спасителем для всех. Он готов был оказать помощь всем и всегда! Вот кого потеряла наука, медицина и весь мир!»

Также на HealthyNation.ru

К оглавлению

Все выпуски

Вы можете оформить подписку на журнал

Написать нам

Разместить рекламу

При использовании материалов сайта и журнала Healthy Nation, ссылка на источник обязательна.